Свобода же в том, чтоб
выпасть из вертикалей,
Понтов и регалий, офисных зазеркалий…
(Вера Полозкова)
Иногда мне жаль, что я не
мусульманская женщина. Волосы мыть не надо: укутаешься в хиджаб и хорошо, а
коли прыщи на роже – то и в паранджу. Волосы угольно-чёрные – красить не надо,
пока не поседеют, а о депиляции индийские женщины не слышали. А муж – он тебя
не бросит с прыщами на роже и ненакрашеными глазами, у муслимов нет такой опции
как развод. Или же просто индийской женщиной – выдали замуж, всё за тебя
решено, думать не надо, делать ничего не надо, жизнь свою строить, и ни за что
ты не несёшь ответственность. Родители устроили твой брак. Или же, если ты
феминистски настроенная индианка, то можно сбежать в большой город, носить
джинсы и футболки вместо сари, даже можно осмелиться остричь волосы по плечи
распрямить их. Или уехать в (на) Гоа,
выйти там замуж за какого-нибудь фаранга, помешанного на Индии, жаждущего пио
кард для ведения бизнеса и прочих бонусов – всё, жизнь удалась. Но я не
мусульманская и не индийская женщина. Я простая русская женщина. Сжечь паспорт
порой очень хочется. Может, схватят через пару лет, а может через 20, а может,
не схватят никогда. И что – не говорить из какой страны, не говорить имя, по отпечаткам
пальцев не опознают. Куда депортировать будут? В Никарагуа???))))) или отдохнуть в гоанской дурке, после сжечь
паспорт, сказаться, что потеряла. Дурка – уважительная причина, после депорте
назад впустят, даже фамилию менять не придётся. Русским нигде не дают
долгосрочных виз. Потому что иначе вся россия переедет. Мало таких идиотов, кто
бы по собственной воле хотел бы жить в раше. И мне плевать, что чурки заселят
рашку, что её оккупируют китайцы – мне плевать. Без всякого патриотического
пафоса. На что кармы хватило – там и родилась, благо, что ни в Нигерии, и на
том спасибо. Forever in India прекрасный фильм. О том, как люди САМИ выбрали себе место проживания, ибо
они не деревья, чтобы жить там, где они родились. Все эти паспорта, визовые
режимы – это такие условности. Дайте мне паспорт гражданина мира. Впрочем,
скоро мне будет нечего терять. Индийский лагерь для депорте – это пионер лагерь
в Гималаях. Возможность понаблюдать за бабочками полгода, без мобильной связи и
интернета))) а гоанских психушек я не боюсь, чай, не российские. А после
депорте въехать можно и другими путями. Стало быть, когда станет нечего терять –
полугодовая виза и далее ритуальное сожжение паспорта. После полугода в Индии,
в рашу по своей воле только псих будет возвращаться. Даже легендарный Муни
говорит, что если у него не будет иного варианта вернуться - сожжёт глазом не моргнёт.
Свобода - это когда нечего терять. Вот тогда ты
можешь делать то, что действительно хочешь, не то, что общество на тебя
навалило, а именно то, что ты сам себе выбираешь. Свобода от навязанного учись
в школе, институте, создавай семью, рожай детей, тяни лямку, сиди в офисе. Кому
это надо? Что есть кто-то, кому нравится сидеть в офисах и вечно жить, а не выживать?
Это не сам человек хочет, это общество ему навязывает эти хотелки, оно этими
стереотипами само себя защищает от вымирания. А ну как каждый индивид будет
делать то, что хочет? Скажем, ловить рыбу в море, просто лежать на пляже,
медитировать в пещере, писать рассказы, рисовать картины? Общество же вымрет.
Потому надо девочкам вдолбить – замуж, детей рожать, мальчикам – содержать семью.
Я спрашивала всех своих знакомых почему они вышли замуж или женились. Были ответы:
«все так живут», «а как иначе?», «ты о чём?», «поясни суть вопроса», «так надо»,
на вопрос: кому надо, ответы были: «ой, давай проехали», «не умничай». Я-то,
навиная, полагала услышать ответы типа: я создана быть матерью, это делает меня
счастливой; я люблю эту женщину, чтобы быть с ней и хочу от неё детей; мы любим
друг друга, мы вместе; моё предназначение – вить гнездо или заботиться о
любимом человеке. Но даже близко не услышала
ответов. Я лет пять вела в голове статистику. Так значит, лично
конкретный Вася Пупкин или Клава Пирогова не хотят этого – этого хочет
общество.
В Индии я учусь быть
свободной, быть собой. Не общественной моделью – собой. Индия объединяет таких
людей. Они все там живут, как-то зарабатывают деньги, но все они занимаются
тем, что им нравится. Возможно, просветлённому мастеру, можно и в России такое
практиковать, но я – не просветлённый мастер.
У меня даже нет времени писать свои рассказы – ведь я работаю на еду и
крышу над головой. А что потом – а потом старость и смерть. Я не могу и не хочу
жить в этом круге. Порочном замкнутом круге. Хочу жить у моря, в тепле, пить
кокосы, есть манго, видеть улыбки, писать рассказы, заниматься йогой. Хочу жить
и дышать. А не выживать. Мало кто поймёт, о чём я. Ну да это не важно. Каждый,
нет, не писатель, ни в коем случае, каждый, пишущий тексты, он пишет о том, что
его волнует.
В Индии желания сбываются
с поразительной быстротой. Очень и очень быстрая карма, читай, мгновенная!
Проверено неоднократно. Начинаешь думать тихо-тихо, фильтруешь все мысли. Мы
ведь есть наши мысли. Я могу тут сотню примеров привести. О сбыче мечт. Но не
буду. На сей раз моё желание также исполнилось. И ни одно. Всё исполнилось.
Спасибо, Индия. Место силы, место энергетики великой мощи. Я научилась очень грамотно формулировать
желания, но всё равно порой что-то упускаю, но все мама-Индия награждает
желаемым. За это и люблю. И за многое другое. За столь короткое пребывание я
меняюсь вся, насквозь. Обнуляюсь и обновляюсь. Наполняюсь.
На другое утро Наташе
стало лучше. Мы решили, что с ней случилась чистка чакр и посмеялись. Утро –
время максимальной отключки мозга. Пакуя вещи, Наташка посетовала на потерянные
трусы, ибо остались у неё одни – парадно-выходные (по её словам) и одни
обычные, видимо, ей было жаль труселя для особых случаев надевать на каждый
день, я немного попричитала о своих
знатных штанищах. Собрали вещи. Позвонили в звоночек, опять нас выпустил
индийский мальчк. Последний (нет, заключительный!) завтрак в Ревалсаре, идём к
тибетской бабушке во второй этаж. Ждём заказ. И тут я сверху вижу, что идёт наш
парнишка (тот самый, что сообщил о празднике), у меня улыбка расползается по
лицу, как восходящее солнце, освещает моё обгоревшую физиономию. Радостно машу ему
рукой, он также радостно машет в ответ. Всё в той же неизменной голубой
футболке, с очаровательными крупными кудряшками, половина из которых гигантской
резинкой забрано в хвост. Очаровательное создание. Я чуть не падаю к нему, на
него, в него, чувствую, как-то сердце странно стучит, эх, и на гаш-то не
свалить – не курила. Мальчик проходит
мимо. Мы с Наташкой язвительно обсуждаем, что по прибытию в Ревалсар, он
поразил нас отсутствием прелестников, все ужас какие страшные, за исключением
деревни Ашока, но это ведь не Ревалсар, а на 4й и 5й день уже и прелестники
появились, поебоглазить (Натальино exprеssion – не могу по-русски одним словом
суть передать, пусть будет экспрешн!), это на безрыбье и рак рыба или этот
мальчик и впрямь чудо как хорош? Как-то уныло поели, сидим, пьём кофе, солнце
бьёт мне в глаза, поэтому я смотрю всё время вниз, на дорогу. В какой-то момент
замечаю, что наш прелестник сидит сзади и пьют кофе. У меня глаза на лоб
полезли. Интересно, давно это он там. Сообщаю Натахе, она молодец, мигом зовёт
его за наш стол. Он садится. Знакомимся. Его зовут Сонам. Бесстыдно
рассматриваю его с любопытством, скольжу глазами вверх-вниз, вверх-вниз. Падаю
в бездну его зрачков. Сонам, значит, угу. Он прекрасен. Как маленький Будда.
Как статуя из тонкого мрамора. У Сонама инглиш, а не хинглиш. Как же здорово
просто болтать, не разбирая как очередной индус исковеркал то или иное слово.
Просто говоришь и всё. Как же легко. Как же здорово. Говорю Сонаму, что мы
покидаем Ревалсар и едем в Манди. Сонам говорит, что вчера был праздник,
поэтому сегодня никто не работает, у него выходной. И, если мы хотим, он может
поехать с нами в Манди. Я, конечно, хочу! Во-первых, с таким миленьким
мальчиком я куда угодно готова, во-вторых (или даже это во-первых) у него
отличный английский, мне для импрувинга то, что доктор прописал. В-третьих, мы
плохо готовы к Манди, с Сонамом и веселее. Наталья, которая испытывает слабость
к мужескому полу в принципе, тоже за. Договорились, что мы пойдём в гест,
чекаутнемся и встретимся на бас
стенде. Сонам. Сонам. Сонам! Само
очарование. Я радостно бегу в гест. Но если бы всё было так просто…